Организация процесса Союзного бюро

Между тем совершенно очевидно, что сама мысль об организации процесса Союзного бюро пришла Сталину и его помощникам уже после "успеха" процесса Промпартии. Соответственно стали готовиться и нужные для нового процесса легенды. В спешке было допущено немало неувязок. В обвинительном заключении, например, говорилось, что вопрос о соглашении между Союзным бюро и Промпартией обсуждался на третьем пленуме Бюро в апреле 1930 г. Между тем к апрелю 1930 г., по данным предыдущего процесса, Промпартия была уже разгромлена.

Поэтому, выступая на суде, Шер внес поправку: оказывается вопрос о связи с Промпартией обсуждался еще на втором пленуме Союзного бюро в 1929 г. В обвинительном заключении цитируются показания Суханова о его трех встречах с Рамзиным и получении из рук в руки 30 тыс. рублей. Но на суде неожиданно выяснилось, что Рамзин ничего не знает про Суханова, а Суханов никогда не встречался с Рамзиным. Показания были сразу же изменены: деньги для Бюро получал Громан, а вручал их Ларичев.

В ходе судебного разбирательства подтвердилось, что большинство подсудимых не имели никаких связей с меньшевиками до 1927, а некоторые были в 20-е гг. не меньшевиками, а большевиками. Почему же эти люди вдруг назначены руководителями Союзного бюро меньшевиков? Крайне бессвязные и противоречивые показания подсудимых на этот счет ничего не прояснили. По-разному рассказывали подсудимые о содержании пленумов и совещаний, проведенных якобы Союзным бюро. Неубедительными и полными неувязок были показания подсудимых об их встречах с одним из руководителей зарубежного центра партии меньшевиков Р. Абрамовичем, который якобы нелегально приезжал в СССР инструктировать своих сторонников.

Абсолютно неубедительны и примеры "вредительства" членов Союзного бюро. Так, например, президиум ВСНХ наметил на 1929/30 г. снизить себестоимость промышленной продукции на 10%. Соколовский "вредительски" изменил эту цифру на 9,5%. И хотя промышленность не могла достигнуть и этой цифры, Соколовский "признавался", что его неосуществившиеся намерения были все же "вредительскими". В то время как члены Промпартии признавались, что они в целях вредительства завышали плановые наметки, члены Союзного бюро обвинялись, напротив, в составлении заниженных планов.