|
||||||||||
|
Неопровержимые доказательства алиби 19 октября 2009 Во всем составе Заграничной делегации не было человека, менее способного на подобный риск. Как на предварительном, так и на судебном следствии мне удалось уклониться от подтверждения своего свидания с ним. Но Громан и некоторые другие подсудимые наперебой рассказывали о своих с ним встречах. Я слышал впоследствии, что Абрамович опубликовал на Западе неопровержимые доказательства своего алиби. В своей "защитительной" речи я сказал, что преступления, в которых я сознался, заслуживают высшей меры наказания, что требование государственного обвинителя не является преувеличенным, что я не прошу у Верховного суда сохранения мне жизни. Я хотел умереть. После дачи мною ложных показаний на следствии и на суде я ничего не хотел, кроме смерти, я не хотел жить покрытый позором. Когда после моего выступления я садился на свое место на скамье подсудимых, Громан, сидевший рядом со мной, схватил меня за руку и в гневе, и в отчаянии проговорил полушепотом: "Вы сошли с ума! Вы нас всех погубите! Вы не имели права перед товарищами так говорить!" Когда после приговора нас выводили из зала, я столкнулся в дверях с А. Ю. Финн-Енотаевским. Он был старше по возрасту всех подсудимых и старше меня на 20 лет. Он мне сказал: "Я не доживу до того времени, когда можно будет сказать правду о нашем процессе. Вы моложе всех — у вас больше, чем у всех остальных, шансов дожить до этого времени. Завещаю вам рассказать правду". Заявление М. П. Якубовича в Прокуратуру СССР является не единственным документом, раскрывающим механику подготовки политических судебных процессов 1930—1931 гг. Мне ыл передан еще один документ "Записки" Б. И. Рубиной о воем брате И. И. Рубине, который также сидел на скамье подсудимых по делу Союзного бюро. И. И. Рубин, видный ученый в области политической экономии, принимал участие в революционном движении еще с 1905 г. Он был вначале членом Бунда, затем примкнул к меньшевикам.
![]() |
|
||||||||
|